Я и поезжаю – разворачиваться, правда, в три приёма пришлось, тесновато тут, и на спуске если тормознуть хорошо, машинка боком ползти начинает, ну так не надо сильно тормозить, рулить надо. Рулю, выхожу снова на грунтовку с еле заметными следами земляных работ – равняли тут грейдером когда-то, колеи присыпали, наверное. На равнине не трогали, а у ложбинки, видимо, хуже сохло. Но сейчас даже в самой низине никаких следов воды, такая же пыль на кустах. Переваливаю склон и скоро добираюсь до грузовичка и уазки. Пока ехал – и бронепоезд нарисовался, ему-то что, рельсы прямые. А, не поезд, один вагон, и тот маленький, двухосный. Но забронирован по-взрослому, и вооружён тоже не детски – не пулемёт даже, а пушка, миллиметров двадцать. Был бы советский – 23, а какой у буржуев в этом калибре стандарт, я как-то и не в курсе. Миллиметром больше, миллиметром меньше – один хрен, если ты не на танке. Однако находятся отчаянные головушки – на пустынном окрасе брони характерные серые пятна. Свежие что ли, или климат так народ разбаловал, что и не подкрашивают? Бронепаровозик коротко вякает гудком и катится дальше, а я притормаживаю возле двоих мужиков, пытающихся выволочь из ложбинки возле насыпи побитый и обгоревший грузовик. Получается у них не очень, надо бы помочь, заодно и разведать, как в Порто-Франко с работой. Одно дело, когда как фраер напомаженный в двери тычешься и совсем другое, если вместе лямку тянул, хоть и одноразово.
Дорога недолгая – тут и есть-то сто километров. Едем, смеёмся, фигню всякую рассказываем. С машиной "познакомил" – имя собственное у пепелаца есть, Аявриком зовут. Как возник вопрос, чтоб такое купить, чтоб и кочевать удобно, и цена не от двух самолётов, и жрал не в два горла, я сперва на "Явр" нацелился. Он вообще-то RVR, но японские дизайнеры известные извращенцы, написали как ЯVR, им всё равно, а по-русски это уже другая буква. Ну и яврик-яврик… Аяврик, как в том кино про чукчу и его собаку. А когда выяснилось, что в Явр никак наша фантазия не упихивается – выбрали зверушку подлиннее, Space wagon. Близкого родственника, можно сказать, ну и имя по-родственному общее.
Она случаи разные рассказывает из вольных путешествий. Как вышла из дома, в кармане сто рублей, через неделю вернулась – в кармане сто рублей, а сама загорелая вся, ну, так получилось, в Крым скаталась нечаянно… В общем, "Кто сказал, что я без башни, у меня их целых две – Останкино и Чобан-кале".
К двум ночи въезжаем в город, закидываю попутчицу в какой-то переулок недалеко от Штыков, тут, говорит, верная вписка, и вообще чудесные люди живут. Я бы тоже вписался, но в такой ситуации навязываться – явно напрашиваться на доступ "к комиссарскому телу", а напрашиваться-то и не хочется совсем. "Спорчу песню", это и к бабке не ходи. Самое смешное, что и тела не очень хочется, мне б душу тёплую, посидеть-погреться. Но чтоб это всё объяснить… а, проехали. Жду на всякий случай, когда наверху в подъезде хлопает дверь и отчаливаю. Город я знаю так себе, долго петляю через одинаковые переулки, неожиданно оказываюсь около вокзала, где и встаю ночевать. На сей раз никаких проблем с засыпанием не испытываю. Снится мне дорога – не грунтовка, не автобан, просто дорога. Даже не знаю, с каким покрытием – любая дорога. И я по ней еду, как Макаревич в лифте. Хотя эту песню мы не пели и не слушали. Только "Я сюда ещё вернусь".
Утром проснулся, из тёплого спальника в холодный салон выполз, оделся в полуприседе, неохотно, но вынужденно сбегал до вокзального сортира – и выдвинулся к офису знакомого. Торговал он не столько ружьями, сколько разным обвесом, ну, обычное дело, на фенечках и рюшечках самое бабло и рубится, но была у него мечта – нет, Мечта даже – сделать такую МЦшку, чтоб Бенелли и оба Голанда рыдали на троих, обнявшись над поллитрой коньяку. Утверждал, что технически задача решаемая, и вообще что там их хэндмейд 18 века перед могуществом советского ВПК, но вот человеческий фактор всё портит. И в числе прочих мер по преодолению отсталости и кондовости лелеял он идею некоей пиар-кампании невиданного новаторского типа…
Нет, психом он не был и под свой любимый "пунктик" подводил солидную материально-техническую базу, сам далеко не бедствовал и другим работу давал. Вот и мне предлагал место в пиар-обозе, как саппорту и мастеру на все руки, который и связь наладит, и машину починит, технически грамотные фотографии сделает и в главном предмете за консультанта сработать может. Деньги весьма приличные сулил, ну и впридачу "жизнь волчачью и славу казачью". Слава мне была пофиг, а вот жизни волчачьей как-то не хотелось, другая у меня тогда жизнь была. Зато сейчас по предмету кочевий я был, как говорится, "за любой кипеш, кроме голодовки".
Убедившись, что блестящий чёрный крузак – парадная машина знакомого – уже стоит у офиса, я достал мобильник и позвонил. Не самое дешёвое удовольствие, особенно в другой области, но по делу можно себе позволить.
– Добрый день – обратился я по-русски к оказавшемуся ближе ко мне мужику, сухощавому, с коротко стриженными рыжими волосами. Как раз солнце на затылок под бейсболкой падало, аж сияло – я не ошибся?
– Ну, типа да, угадал – понял он вопрос – по-русски шпрехаем.
– Чего надо-то? – раздражённо отозвался второй, грузный, но не сказать чтоб жирный, вылезая из распахнутых задней дверей "буханки" с блоком в руках.
– Да я вроде как помочь. На дороге все братья, а уж земляки и подавно…
– Новичок что ли? – чуть менее сердито спросил грузный, скептически оглядывая морду Аяврика.